«Цивилизация развивается не благодаря, а вопреки школам»: Павел Лукша об образовании будущего

Роботизация, метовселенные и регенеративная экономика

Вторая ветка развития касается того, что онлайн или цифровая реальность все теснее будет смыкаться с физической. Появятся смешанные, дополненные реальности, новые интерфейсы. Новый слой реальности поменяет характер работы. Сейчас мы пишем много всяких поручений, вместо этого мы сможем зайти в виртуальное пространство и создавать в нем, например, инженерный объект, обсуждать его строительство. Это метавселенные, как часть процесса прихода нового интернета в нашу жизнь. С этим связан и блокчейн, который как некая цифровая ткань, связывающая наши повседневные транзакции: кто, с кем и когда взаимодействовал.  

И третий мощный тренд — регенеративная экономика, переход на которую произойдет в течение ближайших 10 лет. Современная экономика построена на принципах не гармоничного отношения между человеком и природой. До 20 века проблемы не было, потому что все, что мы использовали: дерево, кожа, лен — природа могла обратно перерабатывать. Сейчас же мы используем радиоактивные материалы, пластик и другие токсичные вещества.   

Стать природосообразной экономикой — большая работа. Мы только вначале этой волны. Процессу помогут программируемые биосистемы. Например, недавно анонсировали создание программируемых, воспроизводящихся роботов на основе биологических клеток. Это маленький кусочек того, что будет происходить. Несмотря на всеобщий испуг пандемии и ее влияния на экономику, на самом деле ничего пандемия не сломала, а изменения и развитие экономики будут продолжаться. 

В борьбе за рабочие места роботы не конкурент человеку 

Примитивно смотреть на цифровизацию, как на парадигму угрозы конфликта человека и машины на рынке труда. Во-первых, все новые технологии требуют создание новых профессий для людей. Мы просто переходим в новую сферу деятельности, меняем характер работы. Ведь индустриальная цивилизация была построена на идее, что люди выполняют механическую работу, которую делают машины. 

Также и образовательная система — людей тренировали подчиняться и делать стандартные вещи. Но человеку это не свойственно, он любит решать разнообразные задачи: творить, экспериментировать, исследовать. Например, в растущем медицинском секторе сейчас появляются все больше специальностей. Больше людей уйдет из промышленности, но они перейдут в новые сферы. А в развитой экономике так и должно быть — технологии поддерживают людей в том, чтобы они занимались тем, что им свойственно. 

 Мы не понимаем насколько нынешнее образование закрепощает нас. Как в стандартной школе решается задача? Дают образец решения, и ребенок должен повторить. Это нормально для понимания, но детей не учат, как задача или объект сконструированы, и как ребенок может сам их создавать. Ребенка научили действовать по шаблону, а его нужно учить мыслить, и этого школа не делает. Причем мы говорим о школах всего мира, о цивилизационном укладе. Такие школы есть в Казахстане, России, США, Европе и других странах. 

Индустриальная экономика учит человека делать стандартные вещи и подчиняться, а в новых экономиках нужны знания, творчество, самореализация. 

Таких людей школы не могут выращивать, и эта первая проблема почему школы умирают. 

Школа еще кажется сильной и живой, но мы уходим от массовой индустриальной экономики, под которую адаптировано обучение. Школа, какой мы ее знаем, не переживет середину 21 века и в течение ближайших 15-20 лет будет вынуждена сильно поменяться.

 Как правило, большинство действующих руководителей технологических гигантов учились в частных школах или обучались дома. Многие стали лидерами вопреки стандартам и даже сопротивляясь стандартной школе. Лучшие предприниматели часто вырастают из двоечников и троечников. У них развиваются другие полезные качества, которые во взрослом возрасте более важны. 

Школа же оценивает ученика только по одному измерению и не спрашивает, как человек выглядит целостно. В этом смысле те, кто создает новое, не являются продуктом школьной системы. В этом парадокс — цивилизация развивается не благодаря, а вопреки школам. Тот же Илон Маск стал тем, кто он есть, не только вопреки школе, но и вопреки родителям. 

 За дипломом по привычке

 В 19 веке школа давала массовые компетенции, востребованные обществе в то время и помогающие достичь успеха. Это грамотность, история, латынь. Школа давала основу для понимания устройства мира. Поверх этого университет выстраивал мышление, чтобы понимать что с этим делать. 

Нужна новая школа, обучающая предпринимать, саморегулироваться, сотрудничать, воспринимать эмоции. Новый же университет должен научить, как работать с этой сложностью. 

Сейчас же университет учит тому, чему должна была научить школа. То есть немного предпринимательству, сотрудничеству, дает базовую грамотность. Но это кривая система.  

Как, например, построено обучение в ведущих медицинских университетах мира? Профессор — ведущий специалист в своей технологии в мире, параллельно у него студенты, научные открытия и пару биотехнологических компаний. Вот такие специалисты находятся на переднем крае. В средних университетах в лучшем случае дают базу, но не вводят в профессию.

Именно поэтому люди ищут дополнительное образование, курсы, онлайн-платформы. И человек, который не тратит 5 лет на университет, а идет работать, получит больше шансов. А потом, может быть, он поступит в университет, но пройдет программу быстрее.

Непрерывное обучение и новые нормы

Образование — гораздо шире, чем только школа и университет. Это огромное количество всего, что человек может изучать. Часто выясняется, что большинство российских технологических предпринимателей являются продуктом системы дополнительного образования. Они ходили в технологические кружки, участвовали в олимпиадах, общались с такими же, как они. Это и сформировало стрежень для реализации. Кроме того, когда человек работает, ходит в театр, общается с друзьями — это также формирует его как личность. 

Нужна сеть разных образовательных пространств, так называемые экосистемы. За ними образование будущего. Оно сопровождает человека в течение всей его жизни. 

Пока мы живем в переходном периоде, и это может продлиться долго. А цивилизационный переход занимает десятилетия, жизни нескольких поколений. Но постепенно нормы меняются. Например, два года назад компании Big 4, продекларировали, что отныне при приеме на работу диплом больше не важен. Причем заявили не в России и Казахстане, а на глобальных рынках, где работают ведущие университеты. 

Теперь они смотрят на опыт, связи, реализованность, компетенции новых сотрудников. А ведь такие компании, как правило, опережают другие, и устанавливают нормы. 

Поэтому появляется запрос на, так называемый, цифровой профиль. К примеру, работодатель смотрит на аккаунты в соцсетях или портфолио кандидата, и видит, что умеет делать человек. Пассивное знание ничего не значит, надо показать умения.  

В ситуации трансформации, в которой мы оказались, много шансов, но просто так успех никому не гарантирован. Я думаю, в Казахстане не так много людей, которые разбираются в зеленой экономике, но станет ли человек лидером в этой сфере зависит только от него. 

Вообще 5% успеха дает университет, а 95% активная жизненная позиция.

То есть использование доступных ему образовательных ресурсов, новые знакомства в живых тусовках, где делают что-то реальное. 

Приведу пример своих детей 15, 12 и 8 лет. Старший учится в частной школе, а младшая дочь в этом году обучается на онлайн-платформе. Прошлый год ходила в предпринимательскую школу, при этом посещала различные кружки. Может быть они будут поступать в ВУЗ. Но куда? ВУЗ нужен как среда, где человек может поискать себя. Младшая очень предпринимательского склада, я думаю, в 16 лет она запустит стартап, а ближе к 25 пойдет учиться. Может быть объема ее знаний хватит, чтобы не поступать в университет, а сразу написать исследовательскую работу. Но я абсолютно не уверен, что они будут поступать в университет.

Новые профессии и безусловный базовый доход 

Профессии как явление исчезают. Появляются типы занятости на определенное время. Раньше профессии передавались из поколения в поколение. А сейчас человек, проработавший 10 лет в одной сфере, нередко вынужден переучиваться.

Но точно будет развиваться цифровая экономика и все что вокруг нее. Также экология, высокотехнологичное сельское хозяйство, медицина, биотех и все вокруг социального. Ожидается, что на подъеме будут гуманитарные профессии. Если человек способен соединить цифровое и гуманитарное (языки, смыслы, психологии и поведения), это очень перспективно. Другие профессии никуда не денутся, но мы будем по другому с этим работать. 

Нефтегазовая отрасль в ближайшие 30 лет, напротив, будет сворачиваться. Отрасль будет сопротивляться, но крупнейшие Китай, США и Евросоюз задекларировали энергопереход в течение 30 лет. 

10% нефти от всего объема нужно для химической промышленности, производства пластика и немного другого. У газа также перспективы туманные. Скорее всего, мы увидим новые источники энергии: биотехнологические и термоядерные. Нефтяные компании уже меньше инвестируют в новые месторождения, стараясь переходить в другие сферы. 

Идея безусловного базового дохода носит промежуточный характер. Он нужен для решения проблемы нынешнего технологического перехода, в котором пока не установились новые правила ценообразования на труд и его ценности. Если мы научимся измерять культурный, эмоциональный, природный капиталы, построим вокруг этого более совершенную экономику, чем просто применяя базовый доход. 

Безусловный базовый доход дает определенную свободу на время, но не всем и не всегда, потому что больше напоминает пособие по труду. А, как мы знаем, для многих людей, потерявших работу, главный вопрос, не в том, чтобы у них были деньги, а в том, что с ними делать.